Журнал Квадрат. Обо всём. Люберцы. Октябрь 2012. Стр. 10-15.

Народный театр «Люберецкая оперетта», основанный в 2009 году, на сегодняшний день является одним из лучших творческих коллективов Люберецкого района. Своим успехом он во многом обязан его создателю и художественному руководителю Александру Александровичу Чайке, человеку, неодно­кратно побеждавшему на различных вокальных конкурсах. Проведя чуть больше часа в творческой мастерской Александра Александровича, мы, что называется, из первых уст узнали, почему его называют «человеком, который подарил Люберцам оперетту».

Александр Александрович Чайка
Дата рождения: 02.08.1973г.
Образование: высшее, Краснодарская академия культуры и искусств, Московский государственный университет культуры и искусств (эстрадно-джазовое отделение)
Должность: художественный руководитель Люберецкого театра оперетты.
Хобби, увлечения: цветы, животные.

– Александр Александрович, здравствуйте. С самого начала хотелось бы узнать: Чайка – это псевдоним?

– Нет. Это моя настоящая фамилия, доставшаяся от деда.

– Просто для артистов псевдоним – обычное дело.

– Да, особенно когда не везет, думаешь – может, имя поменять? Чтобы звезды сошлись (смеется).

– Скажите, любовь к сцене у вас проявилась с самого детства?

– Да, я ведь в Краснодарском крае вырос, а там каждый пятый поет. Хотя именно у меня семья была немузыкальная – пела только папина бабушка. Среди моих родных никто вокалом не занимался и музыкального образования не имел. А у меня к пению тяга была с детства – я постоянно ходил во всевозможные студии, кружки. В школе был солистом хора, получал различные дипломы, награды. Они все сейчас у мамы хранятся.

Потом я пошел в армию, где с нуля создал ансамбль. Начальник части и все офицеры были в восторге, ведь до меня там никогда ничего подобного не было. В армии же закончил курсы повара-кондитера. У нас с одной стороны от казармы была столовая, с другой – армейский клуб. Так что я что-то там быстро готовил и бежал в клуб на выступление (смеется).

– После армии вы пошли получать музыкальное образование?

– Еще находясь на службе, я поступил в Краснодарский музыкальный колледж на вокальный факультет.

– Поступить было сложно?

– Не очень. Мужчин вообще мало туда поступает. К тому времени мне было почти 20 лет, голос уже сформировался. Почему не взять? Мы с другом вдвоем поступали – у меня был тенор, у него бас. Сейчас он уже заслуженный артист РСФСР, работает в музыкальном театре в Ростове.

– Где вы получали высшее образование?

– В Краснодарской академии культуры и искусств. Поступил на опереточное отделение эстрадно-классического вокала и получил диплом артиста музыкального театра.

– Когда появилась возможность использовать знания на практике?

– На втором курсе академии я уже прослушивался в Краснодарском театре оперетты, куда меня и взяли на небольшую ставку. Сначала были маленькие роли, но потом доверяли все более и более серьезные работы. В общей сложности, в театре я провел 8 лет. Конечно, это огромный опыт.

– Насколько мне известно, вы участвовали и побеждали на многих музыкальных конкурсах.

– В одном из первых моих конкурсов, «Молодые голоса Кубани», я принял участие, учась на втором курсе. Там я исполнял, в основном, патриотические песни и романсы. Кроме того, становился лауреатом различных губернаторских премий. Хочу сказать, что всеми своими успехами я обязан моему педагогу – Лидии Михайловне Щербаковой.

– Это ее фотография у вас на столе?

– Да. Я постоянно с ней созваниваюсь, дарю подарки. У нее частный дом в Краснодаре, и когда я приезжаю, мы всегда с ней сидим под орехом, пьем чаи с тортом, вспоминаем... Я ведь ленивый студент был. Помню, Лидия Михайловна мне все время говорила: «Глинка тебя за это уже убил бы!» (смеется). Вообще когда я приезжаю в Краснодар, обяза­тельно иду в свой родной музыкальный колледж, встречаюсь с учителями, дарю букеты. Я своих педагогов чту.

– Уже в столице вы побеждали на конкурсе «Кристальный голос Москвы».

– Это был чисто эстрадный конкурс, в жюри которого были Екатерина Шаврина, Валерия и другие известные артисты. Я начал сразу со второго тура и победил в третьем. Не знаю, как так получилось – возможно, просто в тот день не было достойных конкурентов, а может быть, просто репертуар подобрал удачно. В общем, звезды так сошлись. У меня дома до сих пор висит эта тарелочка – «Кристальный голос Москвы». Но вообще конкурсы конкурсами, а самый главный конкурс – жизненный.

– Расскажите, как вы оказались в Москве? Почему переехали?

– Наш театр приехал на фестиваль «Золотая маска», привезя оперетту «Белая акация». Играли мы в театре В.И. Не­мировича-Данченко и заняли там второе место. Для Краснодарского театра взять «Золотую маску» – это очень высоко. У меня с собой были диски, которые я когда-то записал в Сочи и, пользуясь случаем, я их стал повсюду раздавать, звонить продюсерам. С жильем помогла тетя супруги – у нее на Пражской была квартира, где я и остановился.

– И как вам Москва?

– С первой недели я понял, что это очень непредсказуемый город, где огромную роль играют связи, которых у меня как раз и не было. Знаете, у многих людей здесь происходит переоценка ценностей. Шоу-бизнес даже самого достойного человека может превратить в ничто. Что лучше – работать в шоу-бизнесе, забыв о спокойном сне или приходить на работу, зная, что здесь у тебя есть будущее? Человек задумывается – может быть, действительно лучше играть в провинции первые роли, чем в каком-нибудь московском театре объявлять «кушать подано»? Я решил, что, наверное, лучше играть главные роли в Подмосковье и где-то в 2007 году я продал квартиру в Краснодаре и перебрался в Люберцы.

– Но ведь наверняка вам, молодому человеку хоте­лось популярности, славы?

– Просто очень хотелось проявить себя. Конечно, петь в переходе я не пробовал – это не мое. В Москве у меня был продюсер. Что-то мы записали, что-то не успели... Потом, когда продюсер умер, я открыл цветочный магазин.

– Вы занимались бизнесом?

– Недолго. Я очень люблю цветы, у меня дома их целое море. Наверное, от бабушки мне досталась легкая рука: что ни посажу – все растет. У нас даже за ДК есть небольшой участок земли, где я выращиваю кабачки и помидоры (смеется). Так что да – где-то два года я занимался цветочным бизнесом, но потом все-таки понял, что это не мое. Я не бизнесмен – мне жалко прохожих, нищих, бабушек... Бывало, что отдавал цветы просто так.

– Да, жалость – не лучшее качество для предпринимателя. В одном из интервью журналист назвал вас «человеком, который подарил Люберцам оперетту». Действительно?

– Наверное, можно и так сказать. В Люберецкий дворец культуры я попал случайно – пришел на конкурс «Приди и пой», познакомился с людьми из комитета по культуре, подарил им свои диски.

– И создали театр «с нуля»?

– При огромной поддержке Ирины Геннадиевны Назарьевой, руководителя администрации Люберецкого муниципального района. И если уж говорить о человеке, который подарил городу оперетту, то это, скорее, она, а не я. Первым спек­таклем, который мы поставили, была «Сильва», оперетта венгерского композитора Имре Кальмана. Постановка готовилась 4 месяца и, наконец, в мае 2009 года состоялась премьера. После того, как в течение трех дней в зале был аншлаг, мы поняли, что у нас что-то может получиться. Несмотря на то, что был кризис, администрация нашла средства на поддержку театра и этим буквально окрылила нас. После «Сильвы» была музыкальная сказка «Золушка», потом оперетта «Марица» и так далее и так далее...

– А где вы искали артистов для постановок?

– Состав наполовину состоял из молодежи, наполовину из заслуженных артистов театра и оперетты, с которыми я познакомился, играя в труппе у Лилии Яковлевны Амарфий, Народной артистки России. Вообще о Лилии Яковлевне надо сказать отдельно. Это была невероятно красивая женщина – в зале сидеть было невозможно, не то, что играть с ней на одной сцене! Я научился у нее очень многому, начиная от записи минусовок, до составления программ.

– Вы часто выезжаете на гастроли?

– Это очень сложный вопрос, потому что гастроли означают огромное количество организационных вопросов. К концу спектакля и так очень устаешь, а нужно заниматься еще билетами, печатями, транспортом, то есть выполнять обя­занности менеджера. Во многом поэтому я и решил использовать два состава. То есть, когда мы играем в Люберцах, я играю и пою сольные партии – местная публика меня знает. А на выезде, чтобы можно было спокойно заниматься орга­низационными вопросами, я у меня играет второй состав. В нашем деле перетруждаться нельзя – можно потерять дар к исполнительству, тем более мне уже не 25 лет.

Что же касается гастролей, то, как правило, они проходят в Москве и области – Бронницах, Раменском, Жуковском. В областном доме искусств в Кузьминках не так давно мы давали «Фиалку Монмартра».

– Насколько охотно вы берете в театр молодежь?

– Нам многие звонят и стараются попасть на прослушивание. К сожалению, есть люди, которые думают, что если здесь провинциальный дворец культуры, то любой человек может просто прийти и сразу же попасть в штат. Это далеко не так, у нас есть достаточно жесткий отбор. Например, в этом году прослушивалось 8 человек, из которых я не взял никого.

– Почему?

– Во-первых, просто напросто нет свободных мест. Во-вторых, многим нравится не сцена, а они на сцене. В-третьих, у человека, который только пришел после консерватории, еще нет ощущения сцены, он на ней теряется. Из-за того, что люди ничего не умеют, появляются сложности, теряется драгоценное время. А мы должны работать, а не толочь воду в ступе, как говорят на Кубани.

Но зато те, кого мы берем, здесь просто расцветают. Актрисы, исполнявшие в других театрах роли грибочка или Бабыяги, у нас ощущают себя Сильвой, принцессой... Я постоянно говорю своим актерам – нельзя держать себя в тисках и бояться сделать лишнее движение. Это ваша четырехминутная ария, и вы должны заполнить собой все пространство зала. Сыграть и спеть так, чтобы у зрителей по телу пробежали мурашки. Тогда из вас может выйти толк.

– Насколько мне известно, в театре вы ведете вокальную студию.

– Да, сейчас у меня занимаются несколько учеников, причем некоторые из них уже выступали на большой сцене на Дне города. Одна девочка даже бросила медицинское училище и поступила в ВУЗ на вокальное отделение.

– Вам нравится преподавать?

– Не могу так сказать. Для этого я слишком мягкий человек, мне сложно накричать на ребенка. Даже если вижу, что человек откровенно халявит, мне неудобно его останавливать. Но зато с артистами я ругаюсь. Если выключен микрофон, могу и наорать. Говорят, мой ор слышно на Выхино, поэтому никто со мной не связывается (смеется).

– В течение нескольких лет вы делали программу «Маэстро» на местном радио.

– Да, причем идея программы родилась спонтанно. Понимаете, людям порой надоедает слушать плохие новости – там что-то взорвалось, здесь кого-то обокрали. Иногда хочется послушать светлую хорошую музыку. В «Маэстро» я рассказывал о музыке, пел в эфире, приглашал интересных артистов. Мы поднимали музыкальные пласты 50-х, 60-х, ставили старые записи, на которых слышен треск пластинки... В студию часто звонили пенсионеры и говорили, что наша передача возвращает их в молодость, Сейчас у нас был полугодичный перерыв, за время которого появилось много планов, идей. Думаю, уже в октябре начнем делать новые выпуски.

– Вы получаете за это деньги?

– Нет, это неоплачиваемая работа, которая держится исключительно на моем личном энтузиазме.

– Периодически у вас проходят концерты под общим названием «Виват, оперетта!» Расскажите немного об этом.

– Это концертная программа, длящаяся около двух часов, в которой собраны лучшие моменты наших спектаклей. Участвуют обычно 6-7 актеров и я в роли ведущего. Играется все под музыку Кальмана, естественно.

– Почему? Это ваш любимый композитор?

– Да. В его произведениях есть и печаль, и радость, но ко­нец всегда счастливый. А это ведь люди и любят больше всего. Еще мне нравятся такие композиторы как Франц Легар, Целлер, Штраус. Из современных – Евгений Мартынов и Раймонд Паулс. Что касается эстрадных исполнителей, я считаю, что у любого певца должна быть харизма, а на нашей эстраде она есть не у всех. В этом отношений мне очень нравится Валерий Леонтьев. Посмотрите на его шоу – в отличие от многих других артистов, которые просто включают фонограмму и изредка подпрыгивают, он танцует, двигается, потеет, работает. Это исполнитель высшей пробы, высшего звена. Эх, жаль, что я не Алла Пугачева и не могу позволить себе говорить все, что думаю, открыто (смеется).

– Наверняка вас часто приглашают выступать на корпоративах.

– На Новый год я обычно пою перед Московской областной думой. Это один из немногих корпоративов, в которых я участвую. Вообще я не ресторанный певец, хотя приглашений очень много. Я прекрасно понимаю, что это хорошие деньги, но все-таки это не мое. То, что обычно просят петь в ресторанах – не мой репертуар

– Если зовут выступать на политическое мероприя­тие, вы интересуетесь, под чьим флагом оно проходит?

– Я не состою ни в какой партии и вообще мало что понимаю в политике. Поэтому стараюсь на таких концертах не выступать.

– Сколько у вас на данный момент вышло альбомов?

– Один большой опереточный альбом, который проспонсировали мои ученики. Записывался он в разных студиях Москвы, хотя среди всех песен выделяются несколько записей, сделанных на студии у Владислава Медяника, знаменитого исполнителя шансона. Также у меня записано несколько эстрадных альбомов, но их так сложно регистрировать, разбираться с авторскими правами... Я ведь, в основном, исполняю чужие песни.

– Вы ведь поете не только на русском?

– Конечно, нет. Я очень люблю языки Восточной Европы: украинский, молдавский, болгарский. Моя любимая певица
– Лили Иванова, Народная артистка Болгарии.

– Почему вы работаете именно в жанре оперетты, а не каком-либо другом?

– Это популярный развлекательный жанр для всех слоев населения. Элитным этот жанр сделали меценаты. В оперетте мне нравится то, что там нет места трагедии, каким-то очень сложным сюжетам. Это два-три часа интересного, комичного, музыкального спектакля, где всегда все заканчивается хорошо.

– Можете ли вы назвать средний возраст зрителя Люберецкого театра оперетты?

– Процентов 50 – это люди за сорок. А так приходят люди разных возрастов. Старшее поколение вспоминает молодость, среднее сравнивает разные периоды, проводит для себя какие-то параллели, молодежь же только приобщается к жанру. Многие ведь приводят с собой детей 12-13 лет, которые смотрят на сцену и не могут понять, как это люди поют, разговаривают и танцуют одновременно (смеется).

– Оперетта – это смесь актерской игры, танца, вокала. Вы в большей степени актер или вокалист?

– В моем дипломе написано «вокалист музыкального театра». У меня нет специального актерского образования. Поэтому можно сказать, что я певец с актерскими задатками (смеется).

– Используете ли вы фонограмму на концертах?

– В опереточных концертах нет, в сольных – иногда. Без этого нельзя. Невозможно за один раз спеть сорок разноплановых произведений. Это обычная практика для певцов – пять песен вживую, две под фонограмму.

– Что самое сложное в вашей профессии?

– Наверное, чувство, когда спускаешься со сцены в реальный мир, когда идешь домой. Да, меня окружают любимые люди, но все равно это уже не сцена, выход на которую для меня всегда праздник. Еще, конечно, тяжело жить с развитым театральным зрением.

– Что вы имеете в виду?

– У артиста, годами играющего на сцене, вырабатывается чувство локтя. Понимаете, я вижу то, что видит актер, стоя­щий сзади меня. На сцене мы можем делать все с закрытыми глазами. Мы не наступаем друг другу на ноги, не заде­ваем соседа тростью... И поэтому я не могу спокойно ходить по улицам, ездить в общественном транспорте – я сразу вижу, как кто-то кого-то грабит, залезает в карман...

– Сколько времени вы уделяете профессии? Например, в выходные дни.

– А как раз в выходной почему-то больше всего и хочется заниматься вокалом! Конечно, я часто работаю дома – делаю аранжировки, пою. Меня ведь в нашем доме уже все знают (смеется). Хорошо, что я живу на последнем, 25-м этаже! Я чувствую в себе потребность расти, развиваться и поэтому пою каждый день. Даже когда лежал в больнице, не мог удержаться и на четвертый день на всю палату запел арию Мистера Икс (смеется).

– Вы живете в Люберцах восемь лет. Можете сказать, что этот город стал для вас родным?

– К Люберцам я привык, у меня здесь сложилась публика. Но я очень люблю свою малую родину, Краснодар. Это изящный, красивый город. До сих пор помню номера и марш­руты всех троллейбусов и трамваев. Я поддерживаю контакты с музыкальным театром Краснодара. Там находится труппа, в которой я работал, мастера и наставники, у которых я учился. У меня есть мечта, что когда-нибудь кто-то из них приедет сюда петь.

– Расскажите о вашей семье.

– С женой Лилией мы познакомились в музыкальном училище, куда вместе поступали. Жена прекрасно поет, хотя она и не театральный человек. У нас с ней две дочки. Старшую, Алису, я назвал в честь любимой актрисы – Алисы Фрейндлих. В прошлом году она окончила музыкальную школу. Алиса хорошо рисует, моделирует одежду, у нее хороший слух и актерские способности. Она очень увлекается аниме, постоянно дает мне слушать разные японские группы. В принципе, ничего, хотя и несколько отличается от Кальмана (смеется). Скорее всего, Алиса пойдет по стопам родителей – станет певицей или актрисой. А вторая дочь, Джулия, родилась 9 месяцев назад. Кстати, это единственная Джулия на весь Люберецкий район. Я зову ее Жужа (смеется).

– Чем занимаетесь в свободное время?

– Животными – у нас дома большой аквариум с рыбками, есть несколько черепах. Я очень люблю ходить за грибами, ловить рыбу. Не есть, а именно ловить, чтобы затем отпустить. Но мое главное хобби – это запись песен в студии, большую часть которых посвящаю жене.

– Как восстанавливаете силы после выступления, которое забирает массу энергии?

– У нас на кухне большая лоджия, на которой я выращиваю цветы – розы, монстеры и другие. Я обожаю их фотографировать, эти безумно красивые вещи, которые создала природа. Жаль, что у меня нет дачи – наверное, не заслужил пока (смеется).

– Людей искусства обычно злит этот вопрос, но тем не менее. Не могу не спросить о творческих планах.

– Написать больше красивых песен, сшить красивые костюмы на «Мистера Икс» и успешно отыграть премьеру.

– И последний вопрос: как бы вы пригласили на спектакль зрителя, который не имеет ни малейшего понятия о том, что такое оперетта?

– Вы хотите послушать живые голоса? Хотите посмотреть, как люди одевались, как любили в то время? Как простой циркач смог добиться руки прелестной дамы? Тогда приходите к нам на спектакль!

– Александр Александрович, большое спасибо за интервью!